1453 год падение византийской империи. Неудачные попытки взятия Константинополя османами. Византия в XIII-XIV вв

Многие правители Востока и короли Запада мечтали овладеть богатствами христианской Византийской империи и её красивейшей столицей — Константинополем.
29 мая 1453 г. столица Византийской империи, самый большой город средневековья Константинополь, была захвачена турками-османами, под предводительством султана Мехмеда II Фатиха (Завоевателя). Турки-османы взяли в плен свыше 60 тысяч городских жителей, разграбили христианскую столицу и устроили кровавую резню жителей-христиан в городе.
В сражениях за Константинополь погиб в бою последний византийский император Константина XI Палеолог (Драгаш).

Падение города положило конец христианской Восточной Римской, Византийской империи, и имело глубокие последствия, как для всей христианской Европы, так и для ислама.
Взятие Константинополя в 1453 году дало возможность туркам-османам господствовать в восточном бассейне Средиземноморья и на Чёрном море.

Спустя несколько лет перестали существовать последние осколки Восточной Римской Византийской империи.
В 1460 году турки-османы захватили весь полуостров Пелопоннес, который тогда называли славянским именем Морея.
В 1461 году турецкая османская империя уничтожило последний оплот Восточно-Римской Византийской империи — Трапезундское царство.

Падение Константинополя сказалось и на обстановке в Тавриде (Крым). В 1475 году турки-османы, вторглись в Тавриду, захватили всё побережье от Кафы (Феодосия) до Херсонеса (Севастополь), и разгромили в горах христианскую столицу княжества Феодоро, которое подчинялось Трапезундскому царству. На месте столицы княжества Феодоро турки-османы достроили полуразрушенную крепость, назвав её

Московия восприняла падение Константинополя 1453 года, и уничтожение православной Византийской империи, как знак того, что всемирная миссия православной Византии переходит к Московскому Кремлю. Старец Псковского монастыря Филофей в известной богословской теории именовал «Москву - Третьим Римом», а «Четвертому — не бывать». «Два Рима пали, а третий — Великая новая Россия стоит, и стоять будет в веках».
Вскоре Мехмед II завоеватель озаботился восстановлением Константинопольской христианской патриархии. После смерти святителя Марка Эфесского православную оппозицию христианской унии в Константинополе возглавлял монах Геннадий Схоларий, который после падения византийской столицы был продан в рабство в Адрианополь. Мехмед II освободил Геннадия Схолария из рабства и посадил на патриарший престол в новой столице Османской империи, наградив званием «милет-баши». Новый «этнарх» возглавлял весь православный народ Османской империи, не только в духовном, но и в светском отношении.

Город Константинополь оставался столицей Османской империи до её распада в 1922 году, а 28 марта 1930 года Константинополь был официально переименован турецкими властями в İstanbul.
Историки считают падение Константинополя ключевым моментом в европейской истории, отделяющим Средневековье от эпохи Возрождения.
Многие университеты Западной Европы пополнились греческими учёными, бежавшими из Византии, что способствовало в последующем формированию римского права и расцвету средневекового искусства — живописи, скульптуры, архитектуры, а также науки и новых технологий.
Падение Константинополя также перекрыло главные торговые пути из Европы в Азию, э то заставило европейцев искать новые морские пути в Индию, развивать военно-морской и транспортный флот в странах Европы. Началась эпоха великих географических открытий , для обитателей Старого Света стала известной новая часть света- Америка в результате первой экспедиции Христофора Колумба (1492-1493).

Падение, осада и захват Константинополя

1451 год — скончался победитель при Варне, султан Мурад II. Новым султаном стал 19-ти летний Мехмед II. Едва придя к власти, Мехмед поклялся, во что бы то ни стало завоюет Константинополь. А сделать это было вовсе непросто, ведь Константинополь был одной из самых мощных крепостей в мире. Потому Мехмед, едва взойдя на престол, начал тщательную и хорошо продуманную подготовку к атаке на Константинополь.

Мехмед высадил значительную армию на европейском берегу Босфора, в той его части, которая еще принадлежала империи. Он стал уничтожать греческие деревни, захватывать немногие оставшиеся у греков города, а потом велел возводить в самом узком месте Босфора крепость, оснащенную мощными пушками. Выход в Черное море был заперт. Подвоз хлеба в Константинополь теперь возможно было остановить в любое время. Не случайно этой крепости было дано неофициальное название Богаз-кесен, что в переводе с турецкого означает «перерезающая горло».

Мехмед II в скором времени после постройки крепости подступил к стенам Константинополя в первый раз, но, проведя возле стен около трех дней, отступил. Скорей всего, это была рекогносцировка, с личной оценкой сильных и слабых мест крепости. 1452 год, осень — турки также вторглись в Пелопоннес и напали на братьев императора Константина, дабы они не смогли прийти на помощь столице. А зимой 1452–1453 годов были начаты приготовления к штурму самого города. В начале марта турки раскинули лагерь у стен Константинополя, а в апреле начали вестись земляные работы по осаде Константинополя.

Под стены города султан прибыл 5 апреля 1453 г. Город был уже осажден и с моря, и с суши. Жители Константинополя тоже давно готовились к осаде. Чинили стены, вычищали крепостные рвы. На нужды обороны поступали пожертвования монастырей, церквей и частных лиц. Гарнизон, однако, был ничтожно мал: меньше 5000 подданных империи и около 2000 западных воинов, прежде всего генуэзцев. У осажденных было также около 25 кораблей. Турецкая же армия состояла из 80 000 регулярных бойцов, не считая ополчения, которого было около 20 000. С султаном пришли больше 100 кораблей.

Город Константинополь находится на полуострове, который образуется Мраморным морем и заливом Золотой Рог. Городские кварталы, выходившие на берег моря и берег залива, были прикрыты городскими стенами. Особенная система укреплений из стен и башен прикрывала город с суши. Уязвимым местом был Золотой Рог. Византийцы там разработали своеобразную оборонительную систему.

Через вход в залив была протянута большая цепь. Известно, что один конец ее закреплялся на башне Евгения на северо-восточной оконечности полуострова, а другой – на одной из башен квартала Пера на северном берегу Золотого Рога. На воде цепь поддерживалась деревянными плотами. Турецкий флот не мог войти в Золотой Рог и высадить десант под северные стены города.

Византийский же флот, защищенный цепью, мог спокойно делать ремонт в Золотом Роге. На западе, от Золотого Рога до Мраморного моря, город ограждал двойной ряд стен. И хотя стены города к тому времени очень обветшали и осыпались, но эти оборонительные укрепления еще представляли из себя довольно внушительную силу. Но сильная убыль населения города давала о себе знать. Так как сама столица занимала весьма большую площадь, имеющихся солдат для отражения штурма явно было не достаточно.

Прибыв под стены города, Мехмед прислал парламентеров с предложением сдаться. Однако император Константин XI, которому приближенные не раз предлагали покинуть обреченный город, был готов оставаться до конца во главе своего небольшого воинства. И хотя жители и защитники по-разному относились к перспективам начавшейся осады, а некоторые вообще предпочитали власть турок тесному союзу с Западом, оборонять Город готовы были почти все.

6 апреля были начаты боевые действия. Султан всячески пытался достичь решающего преобладания на море, но основной целью полагал штурм сухопутных укреплений. Потому в течении нескольких недель продолжалась мощная артиллерийская подготовка. Большая пушка венгерского пушечного мастера Урбана стреляла 7 раз в день, в целом пушки разного калибра выпускали по городу до сотни ядер в день.

12 апреля турки на кораблях атаковали цепь, перекрывавшую вход в Золотой Рог. Атака вылилась в морской бой с судами, которые прикрывали цепь снаружи. Турки подплыли к ним и пытались поджечь или взять на абордаж. Более высокие корабли греков, венецианцев и генуэзцев-волонтеров сумели отбить атаку и даже перешли в контратаку, пытаясь, в свою очередь, окружить турецкие корабли. Турки вынуждены были отойти в Босфор.

Уже 18 апреля турками был предпринят первый, пробный, штурм одной из стен, но их нападение было с легкостью отбито. Очевидно, это была только подготовка. Но 20 апреля турок постигла серьезная неудача уже на море. К городу приблизились 4 корабля с оружием и продовольствием, которых в Константинополе весьма не хватало. Их встретило множество турецких кораблей. Десятки османских кораблей окружили три генуэзских и один императорский корабль, пытаясь их поджечь и взять на абордаж. Но великолепная выучка и дисциплина европейских моряков взяли верх над противником, имевшим огромное численное преимущество. После многочасовой битвы 4 победоносных корабля вырвались из окружения и вошли в залив Золотой Рог. Султан был в бешенстве.

Тогда по его приказу на неровной, возвышенной местности была построена дорога, по которой по деревянным полозьям на особых, тут же построенных деревянных повозках турки переволокли множество судов в Золотой Рог. В такой способ смогли перетащить около 70 кораблей. В ответ осажденными была предпринята ночная атака силами венецианских и генуэзских кораблей. У них была задача сжечь турецкие корабли в Золотом Роге, но атака была отбита турками и огнем бомбард.

Теперь все преимущества были на стороне осаждавших. В первой половине мая турки произвели несколько штурмов в различных местах, вероятно, проверяя готовность осажденных и определяя слабые места в обороне. 16 мая турки стали вести подкоп под стены возле Влахернского квартала, но защитники Константинополя смогли обнаружить подкоп и начали вести контр-подкопы. 23 мая византийцы смогли подвести под туннель мину и взорвать его. После такой неудачи турки прекратили дальнейшие попытки делать подкопы.

Спустя 2 дня после неудачи с подкопом султан Мехмед собрал совет, на котором, вопреки мнению достаточно многочисленных скептиков, приняли решение о генеральном штурме Константинополя 26 и 27 мая город был подвергнут сильной бомбардировке. Турецкие артиллеристы соорудили специальные платформы ближе к стене и вытащили на них тяжелые орудия, чтобы стрелять по стенам в упор.

1453 год, 28 мая — был объявлен день отдыха в турецком лагере, чтобы воины набрались сил перед решающим боем. Пока войско отдыхало, султан и его командующие провели последний совет перед штурмом. На нем окончательно определили роль и место каждого атакующего отряда, наметили основные и отвлекающие цели.

В ночь с 28 на 29 мая, турецкие войска по всей линии пошли на штурм. В столице поднялась тревога и все, кто был способен носить оружие, заняли свои места на стенах и у брешей. Сам император Константин принимал личное участие в боях и отражал натиск врага. Штурм был затяжным и исключительно кровавым, но Мехмед II, имея столь значительное войско, не обращал внимания на потери.

В первой волне он отправил ополченцев-башибузуков, целью которых было измотать осажденных и своей кровью проложить путь регулярным войскам. Потери башибузуков были очень велики, но их атаки были довольно легко отбиты. Но было понятным, что это только прелюдия настоящего штурма.

Сразу после отзыва ополченцев началась вторая волна атаки, в которую пошли регулярные турецкие войска Исхак-паши. В особенности опасное положение создалось в самом уязвимом месте сухопутной стены, у ворот святого Романа. Но защитники столицы нашли в себе новые силы, и турки снова встретили жестокий отпор. Но когда штурм, казалось, уже захлебнулся, ядро, выпущенное из огромной пушки венгра Урбана, разбило заграждение, воздвигнутое в бреши стены. В пролом бросилось несколько сот турок с победными криками. Но отряды под командованием императора окружили их и большую часть их перебили. На других участках успехи нападавших были небольшими. Турки снова отошли.

И только теперь, когда осажденные были крайне утомлены непрерывным четырехчасовым боем, на штурм была брошена элита султанской армии – отборные отряды янычар. В скором времени турки обнаружили потайную дверь, предназначенную для скрытных вылазок. Как ни странно, она не была запертой, и больше 50 турок ворвалось в город. Возможно, осажденные смогли бы справиться и с этим отрядом. Но как раз в этот момент был смертельно ранен один из главных предводителей обороны, генуэзец Джустиниани. Несмотря на просьбу Константина оставаться на посту, Джустиниани отдал приказ, чтобы его унесли. Когда генуэзцы увидели, что их командира уносят в ворота внутренней стены, они в панике ринулись за ним. Греки остались одни, они отбили еще несколько атак янычар, но, в конце концов, были сброшены с внешних укреплений и перебиты.

Император Константин собрал вокруг себя имеющихся воинов и со сравнительно небольшим отрядом бросился в отчаянную контратаку. В завязавшейся рукопашной схватке императора убили. Турки не узнав его, оставили лежать на улице, как простого воина.

Смерть Константина XI словно обозначила последний этап сражения – агонию тысячелетней столицы великой империи. Вначале, ворвавшиеся турки устремлялись к воротам, чтобы со всех сторон в город вливались новые турецкие части. Во многих местах осажденные оказались в окружении на стенах, которые они обороняли. Некоторые попытались прорваться к кораблям и бежать. Некоторые стойко сопротивлялись и были перебиты.

Скоро среди осажденных началась паника. Только немногие защитники города, в основном итальянцы, смогли прорваться к кораблям и уплыть, чему турки особо и не препятствовали. С остальными защитниками, которым некуда было бежать, расправа была жестокой. К вечеру 29 мая последние очаги сопротивления были подавлены. Константинополь пал.

Падение Константинополя — эпохальное событие в истории Европы. Некоторые современные историки даже считают, что именно оно завершило историю средневековья (большинство, впрочем, считают таковым открытие Америки Колумбом). Последствия его были велики. Оказалась надолго разорванной связь между Западом и Востоком, что, собственно и привело к эпохе Великих географических открытий. С падением Константинополя, уничтожена была наследница великого Рима – Византийская империя. Резко возрос турецкий натиск на Европу и в следующие 100 с лишним лет османы одерживали победу за победой.

События 1453 года оставили неизгладимое впечатление в памяти современников. Падение Византии стало главной новостью для народов Европы. У одних это вызвало печаль, у других - злорадство. Но равнодушных не было.

Каковы бы ни были причины падения Византии, это событие имело колоссальные последствия для многих европейских и азиатских стран. Однако о причинах следует поговорить подробнее.

Развитие Византии после восстановления

В 1261 году произошло восстановление Однако государство больше не претендовало на былое могущество. Правителем был Михаил Восьмой Палеолог. Владения его империи ограничивались следующими территориями:

• северо-западной частью Малой Азии;
• Фракия;
• Македония;
• часть Мореи;
• несколько островов в Эгейском море.

После разграбления и разрушения Константинополя пало его значение как торгового центра. Вся власть оказалась в руках венецианцев и генуэзцев. Они занимались торговлей в Эгейском и Черном морях.

Восстановленная Византия стала совокупностью провинций, которые также распадались на отдельные округа. Они теряли между собой экономическую и политическую связь.

Так, феодалы Малой Азии стали самовольно заключать договоры с турецкими эмирами, аристократы вели борьбу за власть с правящей династией Палеологов. Неудивительно, что одной из причин падения Византии стали феодальные усобицы. Они дезорганизовали политическую жизнь государства, ослабили его.

Не лучшим было положение в экономической сфере. В поздние годы прослеживался регресс. Он выражался в возвращении к натуральному хозяйству и отработочной ренте. Население обеднело и не могло платить прежних налогов. Бюрократический аппарат оставался прежним.

Если попросят назвать причины падения Византии, следует также вспомнить об обострении социальных отношений внутри страны.

Волна городских движений

К обострению социальных отношений привели такие факторы, как упадок промышленности, развал торговых отношений и мореходства. Все это привело к обеднению городских слоев населения. Многие жители не имели никаких средств к существованию.

Причины падения Византии кроются в волне бурных городских движений, которая прокатилась в сороковых годах четырнадцатого века. Особенно ярко они прошли в Адрианаполисе, Гераклее, Солуне. События в Солуне привели к временному провозглашению независимой республики. Она была создана по типу венецианских государств.

Причины падения Византии кроются также в нежелании крупнейших держав Западной Европы поддержать Константинополь. К правительствам итальянских государств, королям Франции и Англии император Мануил Второй обращался лично, но помощь ему в лучшем случае только обещали.

Отсрочка гибели

Турки одерживали победу за победой. В 1371 году они проявили себя на реке Марице, в 1389 году - на в 1396 году - под Никополем. Ни одно европейское государство не хотело становиться на пути сильнейшего войска.

В 6 классе причиной падения Византии называется могущество турецкого войска, которое направило свои силы против Константинополя. И действительно, султан Баязид Первый даже не пытался скрывать своих планов по захвату Византии. Тем не менее у Мануила Второго появилась надежда на спасение своего государства. Узнал он об этом, находясь в Париже. Связана надежда была с «ангорской катастрофой». Об этом следует узнать подробней.

Турки столкнулись с силой, которая смогла противостоять им. Речь идет о нашествии Тимура (в некоторых источниках Тамерлана). Он создал громадную империю. В 1402 году войско под его предводительством двинулось в Малую Азию. Турецкое войско не уступало по численности армии противника. Решающим стало предательство некоторых эмиров, которые перешли на сторону Тимура.

При Ангоре состоялась битва, которая завершилась полным поражением турецкого войска. Султан Баязид бежал с поля боя, но был захвачен в плен. Его держали в железной клетке до самой смерти. Тем не менее Турецкое государство сохранилось. Тимур не имел флота и не стал направлять свои силы в Европу. В 1405 году правителя не стало, а его великая империя стала распадаться. Но стоит вернуться к Турции.

Проигрыш при Ангоре и смерть султана привели к долгой борьбе между сыновьями Баязида за власть. Турецкое государство ненадолго оставило планы по захвату Византии. Но в двадцатые годы пятнадцатого века турки окрепли. К власти пришел султан Мурад Второй, а войско пополнилось артиллерией.

Невзирая на несколько попыток, ему не удавалось взять Константинополь, но в 1430 году он захватил Солунь. Все его жители стали рабами.

Флорентийская уния

Причины падения Византии напрямую связаны с планами Турецкого государства. Оно плотным кольцом окружало гибнувшую империю. Владения когда-то могущественной Византии ограничивались столицей и прилегающей округой.

Правительство Византии беспрестанно искало помощи среди государств католической Европы. Императоры даже согласны были подчинить греческую церковь власти папы. Эта идея приглянулась Риму. В 1439 году состоялся Флорентийский собор, на котором решили объединить восточную и западную церкви под папской властью.

Унию не поддержало греческое население. В истории сохранилось высказывание начальника греческого флота Луки Нотара. Он заявил, что предпочтет лицезреть в Константинополе турецкую чалму, нежели Все слои греческого населения хорошо помнили отношение к себе со стороны западноевропейских феодалов, которые управляли ими во время Крестовых походов и существования Латинской империи.

Большой объем информации содержит ответ на вопрос "сколько причин падения Византии"? Каждый может сосчитать их самостоятельно, прочитав весь материал статьи.

Новый Крестовый поход

Европейские страны понимали опасность, которая их ждет со стороны Турецкого государства. По этой и ряду других причин они организовали Крестовый поход. Состоялся он в 1444 году. В нем приняли участие поляки, чехи, венгры, немцы, отдельная часть французских рыцарей.

Поход был неудачным для европейцев. Их разгромили под Варной мощные турецкие войска. После этого судьба Константинополя была предрешена.

Теперь стоит выделить военные причины падения Византии и перечислить их.

Неравенство сил

Правителем Византии в последние дни ее существования был Константин Одиннадцатый. В его распоряжении были довольно слабые военные силы. Исследователи считают, что они состояли из десяти тысяч воинов. Большая их часть представляла собой наемников из генуэзских земель.

Правителем Турецкого государства был султан Мехмед Второй. В 1451 году он сменил Мурада Второго. У султана была армия, состоящая из двухсот тысяч воинов. Около пятнадцати тысяч были хорошо обученными янычарами.

Сколько бы причин падения Византии ни было бы названо, неравенство сторон является основной.

Тем не менее город не собирался сдаваться. Туркам пришлось проявить немалую смекалку, чтобы достичь цели и завладеть последним оплотом Восточной Римской империи.

Что известно о правителях противоборствующих сторон?

Последний Константин

Родился последний правитель Византии в 1405 году. Его отцом был Мануил Второй, а мать - дочь сербского князя Елена Драгаш. Поскольку материнский род был достаточно знатным, сын имел право взять себе фамилию Драгаш. Так он и сделал. Детство Константина прошло в столице.

В зрелые годы он занимался управлением провинции Морея. На протяжении двух лет правил Константинополем во время отсутствия старшего брата. Современники описывали его как вспыльчивого человека, который все же обладал здравым рассудком. Он умел убеждать окружающих. Был достаточно образованным человеком, интересовался военным делом.

Императором стал в 1449 году, после смерти Иоанна Восьмого. Его поддержали в столице, однако он не был коронован патриархом. Все свое правление император готовил столицу к возможной осаде. Также он не прекращал поиск союзников в борьбе с турками и делал попытки примирить христиан после подписания унии. Таким образом становится понятно, сколько причин падения Византии. В 6 классе ученикам также объясняется, что послужило причиной трагических событий.

Поводом новой войны с Турцией послужило требование Константина увеличить денежный взнос со стороны Мехмеда Второго за то, что в византийской столице живет османский принц Урхан. Он мог претендовать на турецкий престол, поэтому представлял опасность для Мехмеда Второго. Султан не стал выполнять требования Константинополя, да и вовсе отказался выплачивать взнос, объявив войну.

Константин не смог получить подмогу от западноевропейских государств. Запоздавшей оказалась военная помощь папы.

Перед захватом византийской столицы султан дал возможность императору сдаться, сохранив себе жизнь и сохранив власть в Мистре. Но Константин не пошел на это. Существует легенда, что, когда город пал, он сорвал свои знаки отличия и ринулся в бой вместе с простыми воинами. В сражении погиб последний Точных сведений о том, что случилось с останками погибшего, нет. Существует лишь масса предположений по этому вопросу.

Завоеватель Константинополя

Родился османский султан в 1432 году. Отцом был Мурад Второй, матерью - греческая наложница Хюма Хатун. После шести лет он долгое время прожил в Манисской провинции. Впоследствии он стал ее правителем. Взойти на турецкий трон Мехмед пытался несколько раз. Наконец ему удалось это сделать в 1451 году.

При султан предпринял серьезные меры по сохранности культурных ценностей столицы. Он наладил связь с представителями христианских церквей. После падения Константинополя венецианцам и генуэзцам пришлось заключить договоры о ненападении с Турецким государством. Соглашение также коснулось и вопроса свободной торговли.

После подчинения Византии султан взял Сербию, Валахию, Герцеговину, стратегические крепости Албании. Его политика распространилась на восток и запад. До самой смерти султан жил с мыслями о новых завоеваниях. Перед кончиной он намеревался захватить новое государство, предположительно Египет. Причиной смерти считается пищевое отравление либо хроническая болезнь. Случилось это в 1481 году. Его место занял сын Баязид Второй, который продолжил политику отца и укрепил Османскую империю. Вернемся к событиям 1453 года.

Осада Константинополя

В статье были рассмотрены причины ослабления и падения Византии. Завершилось ее существование в 1453 году.

Несмотря на значительный перевес в военной силе, турки осаждали город два месяца. Дело в том, что Константинополю помогали людьми, продовольствием и оружием извне. Все это перевозилось через море. Но Мехмед Второй придумал план, который позволил блокировать город с моря и суши. В чем заключалась хитрость?

Султан приказал разместить на суше деревянные настилы и смазать их салом. По такой «дороге» турки смогли перетянуть свои корабли в гавань Золотой Рог. Осажденные позаботились о том, чтобы вражеские корабли не попали в гавань по воде. Они преградили путь громадными цепями. Но греки не могли знать, что турецкий султан переправит свой флот по суше. Этот случай подробно рассматривается вместе с вопросом о том, сколько причин падения Византии в истории 6 класса.

Вторжение в город

Константинополь пал 29 мая того же года, когда началась его осада. Император Константин был убит вместе с большей частью защитников города. Столица былой империи подверглась грабежу со стороны турецкого войска.

Уже не имело значения, сколько причин падения Византии (в тексте параграфа можно отыскать подобную информацию самостоятельно). Важнее было то, что произошло неминуемое. Новый Рим пал через тысячу лет после уничтожения старого Рима. С этого времени в Юго-Восточной Европе установился режим деспотического гнета военно-феодального порядка, а также тягчайшего национального угнетения.

Однако не все здания были уничтожены во время вторжения турецких войск. У султана были планы на их использование в дальнейшем.

Константинополь - Стамбул

Решил не уничтожать город, которым так старались завладеть его предки, полностью. Он сделал из него столицу своей империи. Именно поэтому он дал приказ не разрушать городские здания.

Благодаря этому уцелел и наиболее известный памятник времен Юстиниана. Речь идет о соборе Святой Софии. Султан превратил его в главную мечеть, дав ему новое название - «Ая Суфия». Новое название получил и сам город. Теперь он известен под именем Стамбул.

Кто был последним императором? Сколько причин падения Византии? В тексте параграфа школьного учебника присутствует эта информация. Однако не везде указывается, что означает новое название города. «Стамбул» произошло из-за греческого выражения, которое турки исказили, когда завладели городом. Осажденные кричали «Ис тин полин», что означало «В городе». Турки подумали, что это и есть название византийской столицы.

Перед тем как еще раз вернуться к вопросу, в чем причина падения Византии (кратко), стоит рассмотреть все последствия захвата Константинополя турками.

Последствия завоевания Константинополя

Падение Византии и завоевание ее турками оказало громадное влияние на многие народы Европы.

Со взятием Константинополя ушла в небытие левантийская торговля. Это случилось из-за резкого ухудшения условий торговли со странами, которые захватили турки. Они стали взимать большие поборы с европейских и азиатских купцов. Опасными стали сами морские пути. Турецкие войны практически не прекращались, что сделало невозможным проведение торговли в Средиземном море. Впоследствии именно нежелание посещать турецкие владения толкнуло купцов искать новые пути на Восток и в Индию.

Теперь понятно, сколько называется причин падения Византии историками. Однако следует еще обратить внимание на последствия завоевания Константинополя турками. Тем более что они коснулись и славянских народов. Превращение византийской столицы в центр Турецкого государства повлияло на политическую жизнь в Центральной и Восточной Европе.

В шестнадцатом веке турецкая агрессия развернулась против Чехии, Польши, Австрии, Украины, Венгрии. Когда в 1526 году турецкое войско разгромило крестоносцев в бою при Мохаче, оно завладело основной частью Венгрии. Теперь Турция стала угрозой для владений Габсбургов. Подобная опасность извне способствовала созданию Австрийской империи из множества народов, которые проживали в бассейне Среднего Дуная. Во главе нового государства стали Габсбурги.

Угрожало Турецкое государство и странам Западной Европы. К шестнадцатому веку оно разрослось до огромных размеров, включая все североафриканское побережье. Однако западноевропейские государства по-разному относились к турецкому вопросу. Например, Франция видела в Турции нового союзника против династии Габсбургов. Чуть позже с султаном стремилась сблизиться и Англия, которая желала захватить ближневосточный рынок. На смену одной империи пришла другая. Многие государства вынуждены были считаться со столь сильным противником, которым показала себя Османская империя.

Основные причины падения Византии

По школьной программе вопрос о падении Восточной Римской империи рассматривается в средней школе. Обычно в конце параграфа задается вопрос: каковы причины падения Византии? Кратко в 6 классе предполагается обозначить их именно из текста учебника, поэтому ответ может несколько отличаться в зависимости от автора пособия.

Однако можно выделить четыре наиболее часто встречаемые причины:

1. Турки владели мощной артиллерией.
2. У завоевателей была крепость на берегу Босфора, благодаря которой они контролировали движение кораблей через пролив.
3. Константинополь окружило двухсоттысячное войско, которое контролировало как сушу, так и море.
4. Захватчики решились на штурм северной части городских стен, которые были менее укрепленными, чем остальные.

В кратком перечне названы внешние причины, которые прежде всего связаны с военным могуществом Турецкого государства. Однако в статье можно найти множество внутренних причин, которые сыграли свою роль в падении Византии.

DEATH OF THE GREAT EMPIRE. THE FALL OF CONSTANTINOPLE

Gumelev Vasiliy Yuryevich
Ryazan high airborne command school name of the General of the army V. Margelov
candidate of technical Sciences

Падение Константинополя, столицы Византийской империи, явилось тем последним поражением Византии, которое завершило гибель великой империи. Гибель Византийской империи имела поистине всемирно-историческое значение , а лидирующее геополитическое положение в современном мире западноевропейских стран является в определенной мере прямым следствием тех далеких событий.

Выдвижение турок-османов к Константинополю в январе – марте 1453 года представлено согласно на рисунке 1.

1 – Константин XI посылает суда в Эгейское море для закупок и военного снаряжения (зима 1452/53 годов); 2 – набеги византийского флота на османов;
3 – Константин XI ремонтирует укрепления Константинополя (зима 1452/53 годов); 4 – турки для прохода артиллерии ремонтируют дорогу на Константинополь (зима 1452/53 годов); 5 – турки начинают строить осадные рубежи вокруг Константинополя; 6 – Мехмед II возвращается в Эдирне; 7 – 700 генуэзских солдат прибывают в Константинополь под командой Иоанн Джустиниани Лонго, Константин XI назначает его командующим сухопутной линией обороны (29 января 1453 года); 8 – османский авангард подтягивает артиллерию из Эдирне (февраль 1453 года); 9 – иностранные купеческие суда бегут из Константинополя (26 февраля 1453 года); 10 – турки захватывают византийские владения на побережье Черного и Мраморного морей (февраль – март 1453 года); 11 – крепости Селимбрия, Эпибат, Студий, Ферапия сопротивляются османам; 12, 13 – флот турок отправляется в Босфор и переправляет войска из Малой Азии (март 1453 года); 14 – Мехмед II выступает из Эдирне с полками янычар (23 марта 1453 года)

Рисунок 1 – Выдвижение турок-османов к Константинополю в 1453 году

Перед началом боевых действий султан предложил императору капитулировать на очень почетных и лично выгодных для последнего византийского императора Константина XI условиях. Но император, наследник доблести древних римлян и потомок славянских князей гордо отказался – он своей родиной не торговал.

В марте 1453 года турки сумели взять ряд важнейших византийских укреплений на побережье Черного моря. Но согласно :

«Селимврия же мужественно оборонялась до взятия столицы» (рисунок 1, поз. 11)

Хотя турки блокировали выходы к морю византийцам-ромеям во многих местах, но они по-прежнему при поддержке итальянских союзников продолжали господствовать на море и на своих кораблях опустошали турецкое побережье .

В этом византийцам активно помогали венецианцы.

В начале марта турецкие войска стали лагерем под стенами Константинополя, а в апреле они начали вести интенсивные инженерные работы по периметру осажденного города . Султан Мехмед II выступил из своей столицы с дворцовыми полками 23 марта 1453 года (рисунок 2) и с начала апреля лично возглавил турецкие войска, приступившие к осаде Константинополя. К этому времени столица ромеев была уже окружена с суши и моря.

Соотношение сил было удручающим для византийцев – против султанской армии примерно в восемьдесят тысяч солдат, не считая многочисленных орд турецких ополченцев, сражался великий город. Он был окружен стенами протяженностью около 25 км, которые должны были защищать менее 7 тысяч профессиональных военных различных национальностей и от тридцати до сорока тысяч плохо обученных ополченцев из горожан.

Рисунок 2 – Султан Мехмед Завоеватель выступает из Эдирне на осаду Константинополя. Картина неизвестного европейского художника.

Греческий флот, оборонявший Константинополь, состоял всего из двадцати шести кораблей. Из них только десять принадлежали собственно ромеям, остальные корабли были в основном итальянские. Флот был малочисленным, состоял из кораблей разных типов, объединенного командования не имел и серьезной силы не представлял.

Турки-османы имели явное подавляющее преимущество во флоте (его численности – по некоторым подсчетам около четырехсот кораблей – и качестве) и артиллерии. При осаде Константинополя турки сумели организовать ее массированное применение, обеспечив своевременное изготовление и подвоз в нужных количествах ядер и пороха.

Несмотря на такое подавляющее численное и качественное преимущество перед войсками султана Мехмеда II стояла очень непростая задача. Константинополь защищали хоть одряхлевшие, но отремонтированные и еще мощные Феодосиевы стены длиной 5630 метров, которые были воздвигнуты еще с 408 по 413 годы. Реконструированный участок Феодосиевых стен представлен в соответствии с рисунком 3.

Рисунок 3 – Реконструированный участок Феодосиевых стен

Перед стеной был вырыт широкий ров. Феодосиева стена (внутренняя стена в системе укреплений города) высотой двенадцать метров и шириной пять метров через каждые пятьдесят пять метров была укреплена шестиугольной либо восьмиугольной башней высотой в двадцать метров, общее количество которых доходило до ста. Нижний ярус башен был приспособлен под склад продовольствия.

Кроме Феодосиевой имелась еще и внешняя городская стена, которая была меньше внутренней и по высоте и по ширине. Из девяноста шести башен внешней стены десять были проездными.

Расположение войск противоборствующих сторон представлено согласно рисунку 4.

Рисунок 4 – Расположение турецких и византийских (ромейских) войск в ходе осады Константинополя

Турецкая артиллерия в XV веке была такой же, как и в других странах Европы. Большие орудия устанавливались в наклонные траншеи с массивными деревянными блоками в качестве амортизаторов. Прицеливание таких орудий было делом трудным и продолжительным. Гигантские пушки венгра Урбана располагались в составе артиллерийских батарей, включавших пушки гораздо меньших размеров. Между батареями и стенами Константинополя османы отсыпали защитный вал со рвом перед ним. По верху вала они установили деревянный палисад (рисунок 5).

Рисунок 5 – Османские артиллеристы устанавливают огромное орудие на позиции перед началом осады (март 1453 год). Художник К. Хук

Обстрел Феодосиевых стен артиллерией султана Мехмеда II представлен согласно рисунку 6.

«А бомбардами турки привели город в смятение: с шумом и грохотом они били из них по стенам и башням… И не утихал бой ни днем, ни ночью: все время продолжались схватки, стычки и стрельба».

Рисунок 6 – Обстрел стен Феодосия артиллерией султана Мехмеда II. Художник П. Деннис

Турки постоянно шли на штурм городских стен. Во время штурмов часть воинов и инженерные подразделения турок пытались засыпать рвы, но безуспешно :

«В течение всего дня засыпали турки рвы; мы же в течение всей ночи вытаскивали из них землю и бревна: и глубина рвов оставалась такой, какой была и раньше».

В то время как византийцы и итальянские воины (наемники и добровольцы) мужественно сражались на стенах города, итальянские купцы, проживавшие в Константинополе, предавали и тех и других. Они вступили в переговоры с султаном Мехмедом II (тираном – как называл его Михаил Дука). Купцы любой ценой пытались спасти свое имущество :

«А галатские генуэзцы еще до прихода тирана, находившегося еще в Адрианополе, послали послов, возвещая искреннюю к нему дружбу и возобновляя написанные раньше договоры. И он отвечал, что он – друг их и не забыл свою любовь к ним, – только чтоб не оказались они помогающими городу».

Тем временем осада Константинополя затягивалась. Это явно не укрепляло моральный дух османского войска. Стали возникать определенные трудности со снабжением армии. Но 22 апреля османы сумели протащить по суше в обход преграждавшей залив Золотой Рог массивной железной цепи свои военные корабли. Турецкая артиллерия в это время вела отвлекающий огонь по цепи у входа в залив.

28 апреля венецианские и генуэзские корабли, находившиеся в осажденном городе, атаковали ночью турецкий флот в Золотом Роге. Нападавшим не удалось сжечь турецкий флот – турки отбили атаку и нанесли большие потери итальянским морякам. Попытка уничтожить турецкий флот была вполне предсказуема и поэтому османы были бдительны и готовы к отражению атак осажденных. Не исключено также, что турки были предупреждены о планируемой ночной атаке, так как в Константинополе имелось немало людей, сочувствующих османам. Да и работа с агентурой во вражеских тылах у турок была всегда поставлена хорошо.

После этого неудачного ночного нападения на турецкие корабли, как сообщает Сфрандзи :

«Царь же и весь город, увидев это, впали в великое смятение духа, ибо опасался царь нашей малочисленности».

Протяженность городских стен, требующих активной обороны, значительно увеличилась.

Одновременно турецкие минеры предприняли несколько попыток подвести мины под стены города. Но подземная минная война закончилась в пользу осажденных. Они нападали на вражеских минеров, взрывали и затопляли водой проходы, вырытые турками.

Но не все в осажденном городе выдерживали тягости войны :

«И вот некоторые из наших – люди непокорные и бесчеловечные, видя, что мы слабеем, и найдя, что момент благоприятствует для подлых стремлений, ежедневно стали устраивать мятежи и бунты …».

Несмотря на все это иностранец – мужественный воин Иоанн Джустиниани Лонго, предводитель отряда добровольцев из Генуи, продолжал честно выполнять свой солдатский долг :

«… своим словом, советом и делом явил себя страшным для неприятеля: каждую ночь производил он стрельбу и делал вылазки против врагов и многих из них взял в плен живыми, а других прикончил мечом».

Его люди регулярно совершали дерзкие вылазки и атаковали осаждавших за стенами города.

27 мая турки начали очередной штурм города. Войска османов шли на стены несколькими волнами, сменяя друг друга, для того, чтобы не дать осажденным передышки.

В ходе отражения очередного натиска турок Иоанн Джустиниани был смертельно ранен и умер . Но согласно византийскому автору, Джустиниани заслужил позор. За что? Смертельно раненный офицер, скорее всего находящийся в состоянии сильнейшего болевого шока, оставил свой участок обороны только для того, чтобы спокойно умереть. И это автор считает недостойным и презренным поступком. Как настоящий офицер Джустиниани обязан был умереть только на поле боя.

Такие понятия о воинской чести в наши странные времена почему-то считаются дикими и не гуманными (брутальными – появилось сейчас такое очень модное слово). Но во время смертельной схватки именно они правильны.

Итак, 29 мая 1453 года сквозь пролом в стене на пятьдесят третий день осады турецкие воины ворвались в Константинополь, они грабили и убивали его жителей.

Турки захватили все стены города «за исключением … башен …, где стояли моряки из Крита. Ибо эти моряки мужественно сражались до шестого и седьмого часа и многих из турок убили. … Один турок об их храбрости сделал эмиру доклад, и тот приказал, чтобы по взаимной договоренности они уходили и были свободны … едва-едва уговорили их уйти из башни» .

Столица Византийской империи пала, а сама империя прекратила свое существование. Последний византийский император Константин XI с оружием в руках продолжал сражаться с ворвавшимся в город противником. Судьба его достоверно неизвестна, тело не найдено. Но, видимо, он погиб в бою также достойно, как и жил. На рисунке 7 художник изобразил Константина XI с поднятым мечом, сзади над его головой уже занесена турецкая сабля.

По свидетельству очевидца многие жители Константинополя еще долго продолжали оказывать серьезное сопротивление ворвавшимся в город войскам османов .

Рисунок 7 – Последний бой последнего византийского императора Константина XI. Художник К. Хук

В тот же день султан Мехмед II вступил в Константинополь в сопровождении войск (рисунок 8). В конце дня Мехмед II, в сопровождении верховных министров, имамов и отряда янычар, подъехал к собору Святой Софии. По его указанию верховный имам взошел на кафедру и возвестил: нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его . Собор Святой Софии стал на многие столетия мечетью Айя-София. К собору позднее турки пристроили минареты. В настоящее время он является национальным музеем.

Рисунок 8 – Вступление Мехмеда II в Константинополь. Художник Ж.Ж. Бенжамен-Констан

Перед штурмом султан Мехмед II обещал своим воинам предоставить три дня на разграбление города, но он остановил бесчинства к вечеру первого же дня (хотя, ссылаясь на ряд источников, автор труда утверждает, что султан свое слово сдержал – и турецкие солдаты грабили Константинополь три обещанных им дня).

Интересна, если это слово уместно в данном случае, судьба византийского адмирала Луки Нотараса. Именно он во время турецкой осады говорил: «Пусть лучше в городе царствует турецкая чалма, чем папская тиара».

А ведь адмиралу, если он действительно адмирал, во время войны следует защищать свою родину до последней капли крови, а не цинично рассчитывать – под какого врага выгоднее лечь.

После взятия города Лука Нотарас пошел служить туркам. Султан Мехмед II сделал его губернатором, а затем в начале июня казнил вместе с родственниками.

Причиной этого стало то, что Нотарас, якобы, не выдал султану всю казну византийского императора. Сфрандзи, с плохо скрываемым злорадством сообщает о том, как султан Мехмед II разбирался с перебежчиком .

Всех богатых генуэзских купцов, проживавших в Константинополе, султан приказал захватить в плен и отправить гребцами на галеры. Речь идет о тех самых купцах, которые за спиной защитников города торговались с Мехмедом II о том, как сохранить свои богатства после ожидаемого ими падения города. В ходе торгов с турками они, наверняка, покупали свою безопасность путем предательства.

Действия Мехмеда II были по-солдатски логичны и поэтому понятны: мужественных критских моряков, оказавших туркам бешеное сопротивление и не пожелавших сдаться даже после падения города, он с честью отпустил. Ну а с людьми без совести султан поступил бессовестно.

Большая часть защитников была истреблена, около шестидесяти тысяч жителей города проданы в рабство. Константинополь, который турки издавна называли Стамбул, стал столицей Османского государства. Затем султан обложил население Константинополя поголовной податью, а сто красивейших юношей и девушек взял себе в гарем (султан был содомитом и педофилом).

Хотя в турецком Константинополе и были восстановлены снова православные патриархи, но они очутились в такой обстановке, с которой никак не могли смириться русские люди. Закон (фирман) о свободе вероисповедания был издан султаном Мехмедом II в 1478 году.

Падение Константинополя для Русской церкви явилось тем толчком, который привел к установлению ее фактической независимости от константинопольских патриархов .

1. Гумелёв В.Ю. Причины и геополитическое значение гибели Византийской империи. // Политика, государство и право. – Март, 2013 [Электронный ресурс]. URL: (дата обращения: 19.03.2014).
2. Николль, Д. Падение Константинополя: последние дни Византии. Полумесяц над Босфором [Текст] / Д. Николль, Дж. Хелдон, С. Тернбулл – М.: Эксмо, 2008. – 256 с.
3. Сайт MirioBiblion. Библиотека произведений античных и византийских авторов. Михаил Дука. «Византийская история» (осада и падение Константинополя). [Электронный ресурс] – URL: http://miriobiblion.org/byzhistory.htm
4. Сайт «Византийский урок». Стивен Рансимен. Падение Константинополя в 1453 году. – М.: Изд-во Сретенского монастыря. [Электронный ресурс] – URL: http://www.vizantia.info/docs/138.htm#ar3
5. Сайт «Восточная литература». Георгий Сфрандзи. Большая хроника. Книга III. [Электронный ресурс] – URL: http://www.vostlit.info/Texts/rus2/Sfrandzi/text.phtml?id=1371
6. Сайт MirioBiblion. Библиотека произведений античных и византийских авторов. Повесть о взятии Царьграда турками в 1453 году. По изданию: Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина XV в. – М.: Худож. лит., 1982. [Электронный ресурс] – URL: http://myriobiblion.byzantion.ru/romania-rosia/nestor.htm
7. Сайт «LITMIR.net – Электронная Библиотека». Джон Норвич. История Византии. [Электронный ресурс] – URL: http://www.litmir.net/br/?b=147109
8. Сайт Gumilevica. А.А. Васильев. «История Византийской империи», том 2. От крестовых походов до падения Константинополя. [Электронный ресурс] – URL: http://gumilevica.kulichki.net/VAA/vaa2.htm
9. Древо. Открытая православная энциклопедия. Иона Московский. [Электронный ресурс] – URL:

Разгром крестоносцев при Варне явился непоправимым ударом для всей антитурецкой коалиции европейских народов. На поле битвы пали не только вожди крестоносного ополчения — король Владислав Ягеллон и кардинал Джулиано Чезарини, сложили свои головы почти все воины их армии. Надежды европейских народов сдержать стремительный натиск турок и противопоставить турецкой армии сплоченный союз монархов Европы и папства были похоронены навсегда. После Варненской битвы антитурецкая коалиция фактически распалась, в стане противников султана царило полное замешательство.

Варненская катастрофа поставила в безвыходное положение прежде всего Византию, против которой готовился главный удар турок. Престарелый Иоанн VIII, удрученный провалом Флорентийской унии и внутренними неурядицами, простившись с последней надеждой на помощь крестоносцев, вновь вынужден был искать милостей у султана, стремясь задобрить его щедрыми подарками. Тяжелые последствия Варненское поражение имело и для греков Морей. Морейский деспот Константин, стремившийся объединить всю Грецию для борьбы против турок, не имел больше времени для того, чтобы развить и закрепить свои успехи. Смелые попытки Константина возродить греческое царство в Морее и выступить в качестве наследника агонизирующей империи незамедлили вызвать подозрения, а затем и месть освободившегося от западной опасности турецкого султана.

Поход 1446 г. Мурада II в Грецию завершился полным разгромом непокорного деспота. Пройдя Центральную Грецию, турецкие войска атаковали и захватили длинную стену на Истме, а затем вторглись в Морею. Разрушительный поток турецких завоевателей обрушился на цветущие города Морей, которые были преданы беспощадному разграблению. Дорогой ценой заплатили за сопротивление султану жители Пелопоннеса: покидая опустошенный край, турки увели с собой около 60 тыс. пленников. С большим трудом Морея сохранила временную независимость, уплатив высокую дань победителю.

Намереваясь громить своих противников поодиночке, Мурад II заключил мир с побежденным деспотом Морей Константином и двинулся против одного из самых опасных своих врагов — Яноша Хуньяди. В октябре 1448 г. венгерские и турецкие войска сошлись снова на том же Косовом поле, где произошло знаменитое сражение 1389 г. Как и тогда, кровопролитная битва окончилась полной победой турок и подчинением Яноша Хуньяди власти турецкого султана. Эта победа повлекла за собой и капитуляцию Сербии. Непримиримый враг турок — вождь албанцев Скандербег, оставшись в изоляции, заперся в своих горных твердынях и продолжал в одиночку вести мужественную и неравную борьбу против османских войск, которые во главе с султаном несколько лет подряд тщетно пытались покорить Албанию.

31 октября 1448 г. в Константинополе скончался Иоанн VIII, подавленный успехами врагов и отчаявшийся спасти свое государство.

Его преемником стал деспот Морей Константин, поддержанный своим бывшим врагом, а ныне временным союзником Мурадом II. Коронация императора состоялась 6 января 1449 г. в Морее. Спустя два месяца новый василевс торжественно прибыл в Константинополь. Морея была поделена между братьями императора Димитрием и Фомой, постоянно враждовавшими между собой и искавшими в борьбе за власть помощи то турок, то итальянцев.

Последний византийский император Константин XI Палеолог Драгаш (1449—1453) был, по описанию современников, человеком незаурядной энергии и большой личной храбрости. Скорее воин, чем политик, он сосредоточил все свои усилия на подготовке к решительной схватке с турками, которая приближалась неотвратимо. Роковые события были ускорены смертью султана Мурада II (февраль 1451 г.). На смену одряхлевшему турецкому правителю пришел молодой, исполненный энергии и охваченный страстью к завоеваниям его сын — султан Мехмед II (1451—1481).

Мехмед II Фатих («Завоеватель») был одним из самых выдающихся правителей государства османов. Он сочетал непреклонную волю и проницательный ум с коварством, жестокостью и необузданным властолюбием. Для достижения своих целей он готов был применить любые средства. Сын одной из наложниц султана, он боялся за свою власть и после смерти отца прежде всего устранил возможных претендентов на престол. Он приказал убить своего девятимесячного брата Амурата и несколько других родственников. О жестокости нового султана складывали легенды. Современники рассказывали, что Мехмед II, желая разыскать похитителя дыни из своего сада, приказал распороть животы у 14 рабов. В другой раз он отрубил голову рабу, чтобы показать конвульсии шейных мускулов знаменитому итальянскому художнику Джентили Беллини, писавшему портрет султана.

Подобно Гарун-ар-Рашиду, переодетый, он часто бродил по трущобам города, и горе было тому встречному, который узнавал султана, — его ожидала неминуемая смерть.

Вместе с тем новый правитель османов был достаточно образован, владел несколькими языками, в том числе, по-видимому, и греческим, изучал математику, увлекался астрономией и особенно философией, неплохо знал труды греческих философов и под руководством византийских ученых занимался их комментированием. Однако главной чертой характера нового властелина была страсть к завоеваниям. Придя к власти, Мехмед II поставил своей ближайшей целью уничтожение империи ромеев. Давнишняя мечта османских правителей полностью овладела гордой душой молодого султана. Мехмед II стремился не только воссоединить европейские и азиатские владения турок, которые разделял последний оплот византийцев — Константинополь, он хотел полностью ликвидировать остатки некогда великой империи, а великолепный город греков сделать столицей своего государства.

Для захвата Константинополя Мехмеду II, однако, необходимо было сперва упрочить свой тыл. С этой целью он, как «волк, прикрывшись шкурой ягненка», заключил мирные соглашения со своими соседями на Западе. Обезопасив себя с этой стороны, султан двинул войска на Восток, где державе османов угрожал один из феодальных князьков Малой Азии — эмир Карамана. Война с караманским эмиром заняла часть 1451 и начало 1452 г. Опираясь на свое военное превосходство, Мехмед II нанес поражение правителю Карамана, а затем заключил с ним выгодный мирный договор, развязав себе руки для войны с Византией.

В этот подготовительный период к решительной схватке Мехмед II, чтобы усыпить бдительность греков, любезно принимал византийских послов и даже возобновил с Константином XI выгодное для империи соглашение.

Сигналом к открытому разрыву Мехмеда II с византийцами послужило строительство турками крепости на европейском берегу Босфора, в непосредственной близости от Константинополя. Эта крепость (Румели-Хиссар) была воздвигнута в необычайно короткий срок: в марте 1452 г. турки приступили к ее сооружению, а уже в августе того же года строительство неприступной крепости, снабженной артиллерией и сильным гарнизоном, было окончено. Несколько раньше на азиатском берегу Босфора турки возвели другую крепость (Анатоли-Хиссар). Таким образом, теперь они прочно обосновались на обоих берегах Босфора. Свободные сношения Константинополя с Черным морем были прерваны, подвоз хлеба в город из Причерноморских областей мог быть прекращен в любой момент по воле султана. Вскоре турки стали собирать со всех кораблей, проходивших через проливы, высокую пошлину и подвергать их тщательному осмотру. Решительный шаг к установлению блокады Константинополя был сделан
Византийцам было ясно, что борьба вступила в заключительную фазу. Грозная опасность заставила императора Константина начать срочную подготовку к обороне столицы — чинить стены, обвалившиеся во многих местах, вооружать защитников города, запасать продовольствие. Бегство знатных константинопольцев на Запад приняло самые широкие масштабы.

Византийское правительство не прекращало с надеждой отчаяния взывать о помощи к Западу. Но папский престол по-прежнему непременным условием поддержки ставил восстановление и действительное претворение в жизнь церковной унии. Вопреки сопротивлению православной партии в Константинополе, во главе которой стоял непримиримый фанатик монах Геннадий (Георгий Схоларий), Константин XI завязал новые переговоры с римским престолом.

В ноябре 1452 г. в Константинополь явился для осуществления унии легат папы Николая V (1447—1455), грек-ренегат, перешедший в католичество, кардинал Исидор — активный проводник папской политики. Помощь, прибывшая из Италии вместе с легатом папы, была ничтожна, тем не менее византийское правительство встретило Исидора с большим почетом. Новое соглашение об унии было подписано. 12 декабря 1452 г. в храме св. Софии кардинал Исидор в знак заключения унии торжественно отслужил мессу по католическому обряду.

Православная партия подняла народ Константинополя на открытое выступление против униатов. Толпы народа, возбуждаемые фанатичными монахами, двинулись к монастырю Пантократора, где принял схиму глава православной партии Геннадий. Схоларий не вышел к народу, но прибил к дверям кельи своего рода манифест наиболее непримиримых ортодоксов, в котором предсказывал скорую гибель Константинополя как наказание за принятие унии с католической церковью. Ответ Геннадия подлил масла в огонь народного возмущения, и толпа с криками: «Не нужно нам ни помощи латинян, ни единения с ними!» — рассыпалась по городу, угрожая расправой униатам и католикам. Хотя народное волнение мало-помалу улеглось, атмосфера недоверия и вражды между ортодоксами и латинофилами еще больше сгустилась в Константинополе накануне осады его турецкими войсками.

Раскол внутри господствующего класса Византии пагубно сказался на судьбах империи. После заключения унии подняли голову туркофилы, стремившиеся использовать религиозные распри среди населения столицы. Главой туркофилов в столице был главнокомандующий византийского флота, мегадука Лука Нотара, который, по словам современников, будучи врагом унии, бросил крылатую фразу: «Лучше увидеть в городе царствующей турецкую чалму, чем латинскую тиару».
И эта фраза мегадуки стала пророческой. Жертва, принесенная византийским правительством, — заключение унии, и на этот раз оказалась напрасной. На Западе не было сил, которые действительно хотели бы и могли оказать Византии необходимую военную помощь. Альфонс V — король Арагона и Неаполя, который был наиболее могущественным государем среди правителей стран Средиземноморья, продолжал политику своих предшественников — норманнов, немцев и французов, владевших Южной Италией и Сицилией. Он стремился к восстановлению Латинской империи в Константинополе и мечтал о короне императора. По существу на Западе строились планы захвата ослабевшей Византии и шел спор о том, кто будет ее наследником.

Жизненно заинтересованы в спасении Византии были лишь итальянские города-республики — Генуя и Венеция, имевшие важные торговые фактории в империи, однако постоянная вражда мешала их согласованным действиям против турок. Большую энергию проявляли генуэзцы, которые пользовались покровительством последних Палеологов. Еще до начала осады Константинополя в столицу Византии, к великой рад ости ее населения, прибыл на двух галерах военный отряд из 700 генуэзцев под командованием храброго кондотьера Джованни Джустиниани, по прозвищу Лонг («Длинный»). Этим на первых порах и исчерпывалась реальная помощь Запада. Венецианская синьория, не желая спасать своего конкурента — генуэзцев, медлила с посылкой войск, и лишь позднее из Венеции прибыли два военных корабля под командованием Моросини.

Между тем братья последнего византийского императора, морейские деспоты Димитрий и Фома, даже перед лицом смертельной опасности не прекратили своих междоусобных распрей и опоздали с посылкой помощи Константину IX. Турки сознательно разжигали вражду деспотов Морей и достигли в этом полного успеха. Таким образом, Константинополь фактически остался один на один с врагом, силы которого во много раз превосходили силы защитников города.

Тучи над столицей империи быстро сгущались. Зима 1452/53 г. прошла в военных приготовлениях с обеих сторон. По рассказам современников, мысль о завоевании Константинополя не давала покоя султану. Даже по ночам он призывал к себе опытных людей, знакомых с расположением укреплений Константинополя, чертил с ними карты города, тщательно обдумывая план будущей осады. Первостепенное значение он придавал созданию мощной артиллерии и собственного турецкого флота. По приказу султана близ Адрианополя была создана огромная мастерская, где срочно отливали пушки. Не жалея средств на подготовку артиллерии, Мехмед II переманил к себе от византийцев талантливого литейного мастера венгра Урбана, недовольного тем, что Константин XI не сумел должным образом оплатить его труд. Урбану удалось отлить для турок пушку невиданных размеров, для перевозки которой к стенам Константинополя потребовалось 60 волов и многочисленная прислуга.

В начале марта 1453 г. Мехмед II разослал приказ по всему своему государству о наборе войск, и к середине месяца под знаменами султана собралась многочисленная армия, насчитывавшая около 150—200 тыс. воинов. Готовясь к нападению на Константинополь, Мехмед II захватил последние города, еще остававшиеся под властью Константина XI,— Месемврию, Анхиал, Визу.

В начале апреля 1453 г. передовые полки султана, опустошив пригороды Константинополя, подошли к стенам древней столицы империи. Вскоре вся армия турок обложила город с суши, а султан распустил свое зеленое знамя у его стен. В Мраморное море вошла турецкая эскадра из 30 военных и 330 грузовых судов, а через две недели прибыли турецкие корабли из Черноморья (56 военных и около 20 вспомогательных судов). Под стенами Константинополя султан устроил смотр своего флота, который в общей сложности насчитывал более четырехсот кораблей. Железное кольцо турецкой осады охватило Константинополь и с суши, и с моря.

Неравенство сил воюющих сторон было разительным. Огромной турецкой армии и внушительному флоту византийское правительство могло противопоставить лишь горстку защитников города да небольшое число латинских наемников. Георгий Сфрандзи, друг и секретарь Константина XI, рассказывает, что по поручению императора он перед началом осады города проверял списки всех жителей Константинополя, способных носить оружие. Результаты переписи были удручающими: всего оказалось 4973 человека, готовых к защите столицы, помимо иностранных наемников, которых насчитывалось около 2 тыс. человек. Чтобы не усиливать панику среди мирного населения огромного города, правительство проводило эту перепись в глубокой тайне.

Кроме того, в распоряжении Константина XI был небольшой флот из гэнуэзских и венецианских кораблей, нескольких судов с острова Крита, торговых кораблей из Испании и Франции и небольшого числа византийских военных трирем. Всего флот защитников Константинополя, запертый в Золотом Роге, насчитывал не более 25 судов. Правда, военные корабли итальянцев и византийцев обладали техническими преимуществами перед турецкими, и прежде всего — знаменитым «греческим огнем», — грозным оружием в морских сражениях. Кроме того, византийские и итальянские моряки были опытнее турецких в искусстве ведения морского боя и сохраняли славу лучших мореходов того времени. Зато турки имели огромное техническое превосходство над византийцами на суше: созданная Мехмедом II артиллерия не имела себе равных в Европе. По словам византийского историка XV в. Критовула, «пушки решили все». Устаревшие небольшие орудия, которыми располагали осажденные, не шли ни в какое сравнение с мощной артиллерией турок. Все надежды византийцы возлагали на укрепления Константинополя, которые не раз спасали их от внешних врагов. Однако и эти укрепления надо было защищать при огромном превосходстве турок в численности войск: по словам Дуки, на одного защитника города приходилось до 20 осаждающих. Поэтому, если для Мехмеда II было затруднительным разместить свою армию на узком пространстве между Мраморным морем и Золотым Рогом, то для осажденных было проблемой, как растянуть горсточку защитников города по всей линии укреплений.

Ставка Мехмеда II и центр турецкого лагеря были расположены против ворот св. Романа Константинополя, здесь же была сконцентрирована значительная часть артиллерии, в том числе пушка Урбана. Другие 14 батарей были расставлены вдоль всей линии сухопутных стен осажденного города. Левое крыло турецкой армии раскинулось от ставки султана до Золотого Рога, правое — простиралось на юг до Мраморного моря. На правом крыле были размещены контингенты турецких войск, состоявшие из восточных племен и прибывшие из азиатских владений турок. На левом крыле стояли войска европейских вассалов султана, согнанные из Сербии, Болгарии и Греции. Ставку Мехмеда II охраняла отборная 15-тысячная гвардия янычар, в тылу же ее расположилась конница, которая должна была прикрыть ставку в случае, если бы с Запада прибыла помощь осажденным. Одна турецкая эскадра бросила якорь против Акрополя, другая блокировала Галату, чтобы обеспечить нейтралитет генуэзцев.

Византийское правительство больше всего рассчитывало на итальянских наемников, поэтому отряд Джустиниани был поставлен в центре обороны, у ворот св. Романа, как раз напротив ставки Мехмеда II. Именно сюда турки направляли основной удар. Константин XI, как оказалось, опрометчиво доверил и общее руководство обороной города тому же Джустиниани. На участке стен между воротами св. Романа и Полиандровыми стойко сражался отряд трех братьев-греков Павла, Антония и Троила, а далее к Золотому Рогу - смешанные отряды византийцев и латинских наемников под командованием Феодора Каристийского, Иоанна Немецкого, Иеронима и Леонарда Генуэзского. На левом крыле стоял отряд Феофила Палеолога и Мануила Генуэзского. Оборона побережья Золотого Рога была поручена, как и командование всем флотом, мегадуке Луке Нотаре, а берег Мраморного моря, откуда не ожидалось нападения турок, из-за нехватки византийских войск был оставлен без защитников. 7 апреля турки открыли огонь по городу. Началась осада, которая длилась около двух месяцев. Сначала турки начали штурмовать стены, охранявшие город с суши, выбирая наиболее слабые места обороны. Однако, несмотря на огромное превосходство, турецкие войска длительное время терпели неудачи. Непрерывный обстрел города, при несовершенстве техники стрельбы и неопытности турецких артиллеристов, первоначально не принес желаемых результатов. Несмотря на частичное разрушение отдельных укреплений, осажденные успешно отбивали атаки турок.

Очевидец событий Георгий Сфрандзи писал: «Было удивительно, что, не имея военного опыта, они (византийцы) одерживали победы, ибо, встречаясь с неприятелем, они мужественно и благородно делали то, что свыше сил человеческих». Турки неоднократно пытались засыпать ров, защищавший сухопутные укрепления города, но осажденные по ночам с поразительной быстротой его очищали. Защитники Константинополя предотвратили замысел турок проникнуть в город через подкоп: они провели встречный подкоп и взорвали позиции турок вместе с турецкими воинами. Оборонявшимся удалось сжечь и огромную осадную машину, которую турки с величайшим трудом и большими потерями придвинули к городским стенам. В первые недели осады защитники Константинополя часто делали вылазки из города и вступали в рукопашные бои с турками.

Особенно огорчали султана его неудачи на море. Все попытки турецких кораблей прорваться в Золотой Рог, вход в который был прегражден тяжелой железной цепью, не имели успеха. 20 апреля произошло первое крупное морское сражение, окончившееся полной победой византийцев и их союзников. В этот день с острова Хиоса прибыли четыре гэнуэзских и один византийский корабль, которые везли войска и продовольствие в осажденный город. Перед входом в Золотой Рог эта маленькая эскадра приняла неравный бой с турецким флотом, насчитывающим около 150 судов. Ни обстрел из орудий, ни тучи турецких стрел, которых было столь много, что «нельзя было погружать весел в воду», не заставили отступить моряков, спешивших на помощь Константинополю. Попытки турецких кораблей взять быстроходные суда противника на абордаж также окончились неудачей.

Благодаря военному опыту и искусству византийских и гэнуэзских моряков, большей маневренности и лучшему вооружению их кораблей и в особенности благодаря «греческому огню», который извергался на суда турок, эскадра императора одержала невиданную победу. Сражение происходило вблизи города, и осажденные со страхом и надеждой следили за его ходом. С не меньшим волнением наблюдал за происходившим сам Мехмед II, который в окружении своих военачальников подъехал к берегу. Разгневанный неудачей своего флота, султан впал в такую ярость, что в самый критический момент сражения пришпорил своего коня, бросился на нем в море и поплыл к кораблям: битва в это время происходила в нескольких десятках метров от берега. Подбадриваемые султаном турецкие моряки снова кинулись в атаку, но вновь были отбиты. Турки несли огромные потери, подожженные «греческим огнем» корабли султана пылали на глазах у ликовавших Константинопольцев. По сведениям, быть может, несколько преувеличенным, турки потеряли в этой морской битве десятки судов и около 12 тыс. моряков. Ночь прекратила сражение, осажденные быстро сняли цепь, закрывавшую вход в Золотой Рог, и маленькая эскадра благополучно вошла в гавань. Гнев султана был столь велик, что он собственноручно избил золотым жезлом начальника турецкого флота, болгарина-ренегата Палда-оглу, отрешил его от должности, а все имущество неудачливого флотоводца отдал янычарам.
Блистательная победа в морском сражении вселила новые надежды в души защитников города, но не изменила хода событий. Потерпев неудачу, Мехмед II решил как можно скорее ввести свои суда в Золотой Рог и подвергнуть город плотной осаде не только с суши, но и с моря. Для осуществления этой трудной задачи было решено перетащить турецкие корабли волоком по суше из Босфора в Золотой Рог. Расстояние, которое предстояло преодолеть, равнялось нескольким километрам. По приказу султана в ночь на 22 апреля турки соорудили деревянный настил от залива св. Устье до берегов Золотого Рога. Настил пролегал непосредственно у северных стен Галаты, но генуэзцы ни в чем не мешали приготовлениям турок. На этот настил, густо смазанный бычьим салом, были постав лены турецкие биремы и триремы с распущенными парусами. Под громкие звуки труб и пение воинственных песен турки за одну ночь перетащили свои корабли по суше в Золотой Рог.

Велики были удивление и ужас жителей Константинополя и его защитников, когда на другой день они увидели в гавани Золотого Рога 80 турецких судов. Турки построили от северного берега в глубь залива плавучий помост, на котором установили артиллерию, и начали обстрел как кораблей греков и итальянцев, находившихся в гавани Золотого Рога, так и северной стены города. Это было тяжелым ударом для осажденных. Пришлось снять часть войск с западной стены и перебросить их на северную. Попытка византийцев сжечь турецкие корабли провалилась из-за предательства генуэзцев Галаты, которые предупредили султана о готовившемся ночном нападении. Смельчаки, тайно подплывшие к турецким кораблям, были схвачены и казнены турками. В ответ на это Константин XI предал смертной казни 260 пленных турецких воинов и приказал выставить головы казненных на стенах города. Борьба с обеих сторон становилась все ожесточеннее.

Вскоре в ходе осады произошел явный перелом в пользу турок. Благодаря советам венгерских послов турки добились большего эффекта от действий своей артиллерии и во многих местах разрушили стены Константинополя. Резко возросли военные трудности обороны, к которым прибавился усиливавшийся недостаток продовольствия в осажденном городе.

Положение в Константинополе быстро ухудшалось не только в связи с успехами турок, но и из-за отсутствия единства в лагере его защитников. Константин XI, хотя и проявлял личное мужество во время осады, все свои надежды на ее благополучный исход возлагал на итальянцев. Политика правительства, ориентировавшегося на иностранцев, вызвала недовольство среди народных масс и волнения в городе. Кроме того, часть представителей высшей византийской аристократии встала на путь измены. О пораженческих настроениях придворной знати неоднократно говорит Нестор Искандер. Он прямо утверждает, что некоторые приближенные Константина XI, а также «патриарх» (видимо, Исидор Русский), вместе с командиром наемного отряда генуэзцев настойчиво советовали императору сдать город. Высшие чиновники государства, Мануил Иагарис и Неофит Родосский, утаили деньги, отпущенные правительством на укрепление стен Константинополя. Мегадука Лука Нотара припрятал во время осады огромные сокровища, которые потом передал султану, желая такой ценой купить жизнь себе и своим родным.

Весьма мало патриотизма проявило и высшее византийское духовенство: оно было крайне раздражено конфискацией церковного имущества на нужды обороны и открыто выражало свое недовольство императору. Некоторые духовные лица не остановились перед тем, чтобы в критический момент общей опасности возбуждать народ против правительства. Смуты и волнения начались и среди итальянцев, находившихся в Константинополе. Исконные соперники — венецианцы и генуэзцы — нередко на улицах и стенах города завязывали вооруженные кровавые стычки. Все это ослабляло лагерь защитников города.

Но особенно большой вред византийцам, нанесло вероломство генуэзцев Галаты. В течение всей осады они одновременно помогали и туркам, и грекам. «Выходя из-за стен Галаты, они безбоязненна отправлялись в лагерь турок и в изобилии снабжали тирана (Мехмеда II) всем необходимым: и маслом для орудий, и всем иным, что требовали турки. Тайно же помогали ромеям». С горечью и иронией пишет о предательстве генуэзцев Галаты историк Сфрандзи: «Завел он (султан) дружбу с жителями Галаты, а те радовались этому — не знают они, несчастные, басни о крестьянском мальчике, который, варя улиток, говорил: "О, глупые твари! Съем вас всех по очереди!"». Генуэзцы притворно выражали дружбу султану, втайне надеясь, что он, как и его предки, не сможет взять столь хорошо укрепленный город, как Константинополь. Султан же, па словам Дуки, в свою очередь думал: «Дозволю я, чтобы змея спала, до тех пор пока поражу дракона, и тогда — один легкий удар по голове, и у нее потемнеет в глазах. Так и случилось».

Раздраженный затяжной осадой, султан в последних числах мая стал готовиться к решительному штурму города. Уже 26 мая, согласно рассказу Нестора Искандера, турки, «прикативше пушкы и пищали, и туры, и десница, и грады древяные, и ины козни стенобитные..., такоже и по морю придвинувше корабли и катаргы многыа, и начаху бити град отвсюду». Но тщетно турки пытались овладеть городом («...нужахутся силою взойти на стену, и не даша им грекы, но сечаахуся с ними крепко»). В эти роковые для Византии дни защитники города и большинство его населения проявили огромное мужество. «Градцкые же люди, — пишет Нестор Искандер,— вшед на стенах от мала и до велика, но и жены мнози и противляхуся им в бьяхуся крепце».

Генеральный штурм города был назначен султаном на 29 мая. Последние два дня перед штурмом обе стороны провели в приготовлениях: одна — к нападению, другая — к последней защите. Мехмед II, чтобы воодушевить своих воинов, обещал им в случае победы отдать на три дня великий город на поток и разграбление. Муллы и дервиши сулили тем, кто падет в бою, все радости мусульманского рая и вечную славу. Они разжигали религиозный фанатизм и призывали к истреблению «неверных».

В ночь накануне штурма бесчисленные огни зажглись в лагере турок и на их кораблях, расположенных на всем протяжении от Галаты до Скутари. Жители Константинополя с удивлением смотрели со стен на это зрелище, полагая сперва, что в стане противника вспыхнул пожар. Но вскоре по воинственным кликам и музыке, несшимся из неприятельского лагеря, они поняли, что турки готовятся к последней атаке. В это время султан объезжал свои войска, обещая победителям двойное жалование до конца жизни и несметную добычу. Воины приветствовали своего владыку восторженными криками.

В то время как турецкий лагерь столь шумно готовился к утреннему сражению, в осажденном городе в последнюю ночь перед приступом царило гробовое молчание. Но город не спал, он тоже готовился к смертельной схватке. Император Константин XI со своими приближенными медленно объезжал укрепления своей обреченной на гибель столицы, проверяя посты и вселяя надежду в души последних защитников Византии. Константинопольцы знали, что многим из них суждено завтра встретить смерть, они прощались друг с другом и со своими близкими.

Ранним утром 29 мая 1453 г., когда начали тускнеть звезды и забрезжил рассвет, лавина турецких войск двинулась на город. Первый натиск турок был отбит, но за отрядами новобранцев, посланных султаном на приступ первыми, под звуки труб и тимпанов двинулась основная армия турок. Два часа продолжалась кровопролитная схватка. Сперва перевес был на стороне осажденных — турецкие триремы с лестницами были отброшены от стен города со стороны моря. «Великое множество агарян, — пишет Сфрандзи, — было перебито из города камнеметными машинами, и на сухопутном участке наши приняли врага также смело. Можно было видеть страшное зрелище — темное облако скрывало солнце и небо. Это наши сжигали неприятелей, бросая на них со стен греческий огонь». Повсюду раздавался непрерывный грохот орудий, крики и стоны умирающих. Турки ожесточенно рвались на стены города. Был момент, когда, казалось, военное счастье склонил ось на сторону византийцев: командиры греческих отрядов Феофил Палеолог и Димитрий Кантакузин не только отбили нападение турок, но совершили удачную вылазку и в одном месте оттеснили турецких воинов от стен Константинополя. Окрыленные этим успехом, осажденные уже мечтали о спасении.

Турецкие войска, действительно, несли огромные потери, и воины были готовы повернуть назад, «но чауши и дворцовые равдухи (полицейские чины в турецкой армии) стали бить их железными палками и плетьями, чтобы те не показывали спины врагу. Кто опишет крики, вопли и горестные стоны избитых!». Дука сообщает, что сам султан, «стоя позади войска с железной палкой, гнал своих воинов к стенам, где льстя милостивными словами, где — угрожая». По словам Халкокондила, в турецком лагере наказанием оробевшему воину была немедленная смерть. Однако силы были слишком неравны, и, в то время как горстка защитников таяла на глазах, к стенам Константинополя, подобно волнам прилива, прибывали все новые и новые отряды турок.

Сведения источников о том, как турки ворвались в Константинополь, противоречивы. Сфрандзи возлагает значительную долю вины на командующего сухопутным участком обороны города генуэзца Джованни Джустиниани. Тот после ранения покинул важнейший пункт защиты столицы близ ворот св. Романа, куда были брошены главные силы турок. Несмотря на просьбы самого императора, Джустиниани ушел с укреплений, сел на корабль и переехал в Галату. Уход военачальника вызвал замешательство, а затем и бегство византийских войск в момент, когда султан бросил в бой свою отборную гвардию янычар. Один из них, по имени Хасан, человек огромного роста и необычайной силы, первым взобрался на стену византийской столицы. За ним последовали его товарищи, им удалось захватить башню и водрузить на ней турецкое знамя.

Несколько иначе описывает эти трагические события латинофильски настроенный историк Дука. Стремясь оправдать Джустиниани Лонга, он доказывает, что атаку турок отбили у ворот св. Романа уже после его ухода. Турки же проникли в город якобы через случайно обнаруженные ими потайные ворота (Керкопорта), захватили на этом участке городские стены и с тыла напали на осажденных.

Так или иначе, турки ворвались в осажденный город. Вид турецкого знамени, развевавшегося на башне ворот св. Романа, вызвал панику среди итальянских наемников. Однако и тогда сопротивление византийцев не прекратилось. Жестокие бои происходи ли в кварталах, прилегавших к гавани. «Народи-ж, — пишет Нестор Искандер, — по улицам и по двором не покоряхуся турком, но бьяхуся с ними..., а инш людш и жены и дети метаху на них сверху полат керамиды (черепицу) и плиты и паки зажигаху кровли палатные дровяные и метаху на них со огни, и пакость им деяху велiю».

Константин XI с кучкой храбрецов бросился в самую гущу сражения и бился с мужеством отчаяния. Император искал смерти в бою, не желая попасть в плен к султану. Он погиб под ударами турецких ятаганов. Мехмед II, желая собственными глазами убедиться в смерти врага, приказал своим солдатам разыскать его труп. Его долго искали среди груды мертвых тел и обнаружили по пурпурным сапожкам с золотыми орлами, которые носили только византийские императоры. Султан повелел отрубить голову Константина XI и выставить ее на высокой колонне в центре завоеванного города. Пленные константинопольцы с ужасом смотрели на это зрелище.
Ворвавшись в город, турки перебили остатки византийских войск, а затем стали истреблять всех, кто встречался на их пути, не щадя ни стариков, ни женщин, ни детей. «В некоторых местах, — пишет Сфрандзи, — вследствие множества трупов совершенно не было видно земли». По городу, продолжает этот очевидец событий, сам захваченный в плен турками, неслись стенания и крики множества убиваемых и обращаемых в рабство людей. «В жилищах плач и сетования, на перекрестках вопли, в храмах слезы, везде стоны мужчин и стенания женщин: турки хватают, тащат, обращают в рабство, разлучают и насильничают».

Трагические сцены разыгрывались и на берегу Золотого Рога. Узнав о взятии города турками, итальянский и греческий флот поднял паруса и готовился к бегству. На набережной собрались огромные толпы народа, которые, толкаясь и давя друг друга, стремились попасть на корабли. Женщины и дети с воплями и слезами умоляли моряков взять их с собой. Но было поздно, моряки лихорадочно спешили покинуть гавань. Три дня и три ночи длился грабеж великого города. Повсюду, на улицах и в домах, царили разбой и насилие. Особенно много жителей Константинополя было захвачено в плен в храме св. Софии, куда они сбежались, надеясь на чудесное спасение в стенах почитаемой святыни. Но чуда не произошло, и турки, перерезав кучку защитников храма, ворвались в св. Софию.

«Кто расскажет о плаче и криках детей, — пишет Дука, — о вопле и слезах матерей, о рыданиях отцов, кто расскажет? Тогда рабыню вязали с госпожой, господина с невольником, архимандрита с привратником, нежных юношей с девами..., а если они силой отталкивали от себя, то их избивали... Если кто оказывал сопротивление, того убивали без пощады; каждый, отведя своего пленника в безопасное место, возвращался за добычей во второй и третий раз». По словам Дуки, турки «стариков, находившихся в доме и не способных выйти из жилища вследствие болезни или старости, безжалостно убивали. Младенцев, недавно рожденных, бросали на улицы». Константинопольские дворцы и храмы были разграблены и частично сожжены, прекрасные памятники искусства уничтожены. Ценнейшие рукописи погибли в пламени или были затоптаны в грязь.

Большинство жителей древнего города было перебито или захвачено в плен. По словам очевидцев, турки гнали из Константинополя десятки тысяч пленников и продавали их на рынках рабов. Только через три дня Мехмед II приказал прекратить грабеж покоренного города и торжественно вступил в Константинополь под восторженные клики своих воинов. По легенде, в знак победы над «неверными» султан въехал на белом коне в храм св. Софии, удивлялся необычайной красоте этого великолепного здания и повелел превратить его в мечеть. Так 29 мая 1453 г. под ударами турецких войск пал некогда знаменитый и богатейший город, центр культуры и искусства — Константинополь, а с его падением фактически прекратила свое существование и Византийская империя.

Поэты разных народов долго оплакивали гибель великого города. Армянский поэт Абраам Анкирский горестно писал о падении Константинополя в таких стихах:

«Турки взяли Византию.

Мы горько оплакиваем,

Со стоном пролпваем слезы

И вздыхаем скорбно,

Жалея город великий.

Братья-единоверцы,

Отцы и возлюбленные мои!

Сочините скорбный плач

О том, что произошло:

Константинополь славный,

Бывший троном для царей,

Как теперь ты мог быть сокрушен

И попран неверными?!»

После разгрома Византии Турция превратилась в одну из могущественных держав средневекового мира, а захваченный Мехмед ом II Константинополь стал столицей Османской империи — Стамбулом.

Для греческого населения турецкое завоевание означало установление нового гнета: греки стали политически бесправными, их религия — гонимой. Произвол завоевателей был чудовищным даже для видавшей виды империи ромеев.

Византийцы были ограблены, их жилища разрушены, мужчины, женщины, дети оказались в плену у османов. В недавно найденном архиве адрианопольского купца Николая Исидора обнаружено несколько относящихся к 1453 г. писем, где говорится о судьбе греков, попавших в турецкий плен. Духовенство Галлиполи просило Николая Исидора выкупить некоего Иоанна Магистра: жестокий мусульманин, которому достался Иоанн, требовал за него две с половиной тысячи аспров (и непременно деньги вперед). Другое письмо написано человеком по имени Димитрий, семья которого попала в руки какого-то евнуха. У Димитрия не было средств, чтобы выкупить своих родственников; он лишь мог посылать подарки евнуху, чтобы как-то умилостивить его и улучшить положение родных.

Даже туркофилы не чувствовали себя уверенными под властью Мехмеда. Их вождь мегадука Лука Нотара был сперва обласкан турецким султаном: победитель посетил дом Нотары, беседовал с больной женой мегадуки, наградил его деньгами и обещал передать ему управление разграбленным и сожженным Стамбулом. Согласие, впрочем, длилось недолго: Мехмед потребовал, чтобы Нотара прислал ему своего младшего сына, — мегадука ответил, что предпочтет погибнуть на плахе, нежели выдать мальчика на поругание. Расправа не замедлила: Нотара был казнен вместе со старшим сыном и зятем, три головы доставлены султану, тела брошены без погребения.

Множество греков эмигрировало — в Дубровник, на Крит, в Италию, Россию. Многие из них сыграли большую культурную роль — они распространяли эллинскую образованность и византийские художественные традиции. Греческих ткачей приглашал для французских мануфактур Людовик XI. Но далеко не всем эмигрантам удавалось устроиться на чужбине: многие нуждались, жили подаянием, зарабатывали на хлеб перепиской греческих книг. Иные возвращались на родину, где жизнь была опаснее, но легче было прокормить семью.

Те же письма из архива Николая Исидора свидетельствуют, что греческое купечество сумело наладить отношения с победителями: строились дома, учреждались торговые компании, шла торговля солью. Николай Исидор велел приказчику привезти ему из-под Месемврии горшок черной икры. Функционировали греческие школы и греческие церкви. Победители позаботились об избрании нового патриарха: им оказался Георгий Схоларий (Геннадий), который бежал из осажденного Константинополя, попал к туркам в плен, был продан на рабском рынке в Адрианополе и, по-видимому, учительствовал в школе, находившейся под покровительством Николая Исидора. Мехмед пригласил его в Стамбул, окружил почестями, и 6 января 1454 г. Геннадий занял патриарший престол. Св. София стала мечетью — Геннадию для службы отвели другую церковь: сперва св. Апостолов, потом — Паммакаристу. Согласие Геннадия стать патриархом означало, что глава восточной церкви признавал новый порядок вещей, православное духовенство избрало путь сотрудничества с завоевателями. Византийская церковь, которая после латинского завоевания 1204 г. была одним из очагов сопротивления, теперь довольно быстро смирилась с мусульманской чалмой на берегах Боспора. Эта позиция греческой церкви, руководимой к тому же одним из наиболее активных антиуниатов, обрекала соглашение с папством на неминуемый крах: Флорентийская уния не соблюдалась, хотя официально греческое духовенство отвергло ее лишь на Константинопольском соборе 1484 г.

После падения Константинополя турецкие войска приступили к завоеванию последних частей Византийской империи. Западные державы по-прежнему не могли сконцентрировать свои усилия против мусульман. Итальянские торговые республики (Генуя, Венеция) предпочитали ценой территориальных потерь удерживать в своих руках монополию на торговлю Леванта. Героическое сопротивление Албании, Сербии и Венгрии, несмотря на ряд успехов, не могло остановить натиск Османской империи. Используя военное превосходство турок, умело играя на противоречиях местной знати, Мехмед постепенно распространял свою власть на прежние владения Византии и латинских государств в бассейне Эгейского моря.

Сразу же после разгрома Константинополя прекратили сопротивление Силимврия и Эпиват — последние византийские крепости во Фракии. В 1455 г., воспользовавшись смертью правителя Лесбоса Дориво I Гаттелузи, Мехмед добился увеличения дави, а 31 октября 1455 г. его войска заняли Новую Фокею, принадлежавшую Гаттелузи: богатые генуэзские купцы, владевшие квасцовыми рудниками, были захвачены в плен и увезены на турецких кораблях, население обложено поголовной податью, а сто красивейших юношей и девушек преподнесены в дар султану.

Затем наступила очередь Эноса — крупного торгового центра близ устья Марицы. Он принадлежал другой ветви рода Гаттелузи. После смерти правителя Эноса Паламеда в 1455 г. в городе разгорелась ожесточенная борьба между двумя группировками знати, одна из которых решила искать справедливости при дворе султана. Одновременно на нового правителя, Дорино II, были поданы жалобы турецких должностных лиц: его обвиняли, в частности, в продаже соли «неверным» к невыгоде для мусульман.

Несмотря на необычные холода, Мехмед немедленно двинул войска и флот к Эносу. Дорино II находился во дворне своего отца на острове Самофракии и даже не пытался вмешаться в ход событий. Жители Эноса сдали город без сопротивления. Турецкий флот занял принадлежавшие Дорино острова — Имврос (где наместником султана стал известный историк Критовул) и Самофракию. Дорино пытался сохранить хотя бы островные владения, он послал к султану красавицу-дочь и богатые дары, — но все напрасно. Острова были присоединены к Османской империи, а сам Дорино выслан в глубь Македонии, в Зихну, откуда ему, впрочем, удалось бежать в Митилену на Лесбосе, не дожидаясь расправы султана.

В истории покорения Эноса отчетливо выразилась трагическая ситуация, сложившаяся в середине XV в. в бассейне Эгейского моря: на одной стороне стоял жестокий и энергичный деспот, располагавший огромными материальными ресурсами и преданным войском, на другой — разрозненные, маленькие (хотя и богатые) государства, ослабленные взаимным соперничеством и внутренней рознью.

Впрочем, на первых порах турецкий флот был слишком слаб, чтобы энергично наступать на островные государства. Мехмед должен был обращаться к дипломатической игре: он, например, признал Гильельмо II, правителя Наксоса, герцогом Архипелага и заключил с ним соглашение, по которому Наксос обязывался уплачивать ежегодную дань. Тем самым одно из наиболее сильных государств Эгейского моря получило гарантии и потому равнодушно взирало на судьбы своих соседей. Но соглашение было лишь отсрочкой, и Наксосу тоже пришлось признать турецкую власть — в 1566 г.

Госпитальеры, владевшие Родосом, вели себя иначе — они отказались платить дань туркам. Османская эскадра, посланная против Родоса в 1455 г., действовала без особого успеха. Позднее, в 1480 г., Мехмед решительнее атаковал владения Ордена: турки высадились на острове, осадили крепость, построили сложные механизмы, обстреливали стены из пушек. 28 июля начался генеральный штурм. 40-тысячное войско, неся с собой мешки для добычи и веревки для пленных, ринулось на крепостные валы, опрокинуло госпитальеров и водрузило турецкое знамя. Но в этот момент османский командующий адмирал Месих-паша приказал объявить, что грабеж воспрещается и что колоссальная казна Ордена должна принадлежать султану. Эффект был неожиданным: натиск турецких войск ослаб, осажденные собрались с силами и отбили приступ. Турки потеряли 9 тысяч убитыми и 14 тысяч ранеными и должны были снять осаду. Только в 1522 г. они овладели Родосом.

Под постоянной угрозой турецкой оккупации жил в эти годы и Хиос, принадлежавший привилегированной генуэзской компании, так называемой Маоне. После падения Каффы, захваченной турками в 1475 г., Хиос оставался последним оплотом генуэзцев на Востоке, и Генуя старалась удержать его. Мехмед так и не решился на прямое нападение, он пытался организовать переворот на острове. Султан требовал уплаты дани и посылки в Галлиполи хиосских мастеров для строительства кораблей. Постоянные военные тревоги, сокращение торговли на Леванте тяжело сказывались на положении Маоны: доходы ее резко сократились, в казне был постоянный дефицит, хиосская монета уже не могла конкурировать с венецианской. В 1566 г. Хиос был занят турками.

Значительно раньше завершились турецкие операции против Лесбоса. Вмешавшись в междоусобицу семьи Гаттелузи, Мехмед в 1462 г. послал эскадру к острову. Турки грабили страну, обращая жителей в рабство. Кто мог бежать, искал спасения за стенами Митилены, но после 27-дневной бомбардировки города правитель Лесбоса Никколо Гаттелузи сдался и, припав к ногам Мехмеда, уверял султана, что всю жизнь был его верным слугой. Однако ни покорность, ни даже принятие ислама не спасли Никколо: он был увезен в Стамбул, а затем брошен в тюрьму и задушен. Лесбос стал турецким, и, придавая победе большое значение, Мехмед торжественно отпраздновал покорение острова.

Через несколько лет, в 1470 г., пала венецианская колония Негропонт. По приказу султана был сооружен понтонный мост, соединивший Эвбею с материком, и по этому мосту турецкие войска переправились на остров. Венецианский флот не решился вмешаться. Только один корабль прорвался в гавань осажденного Негропонта, но это было лишь героическим самоубийством. С помощью предателей, указавших слабые места в обороне крепости, турки сумели вступить в город, который защищали не только воины, но и женщины. Негропонт был разграблен, жители перебиты или обращены в рабство. В 1479 г. Венеция признала потерю Негропонта и ряда других островных владений и крепостей на побережье.

Если овладение островами Эгейского моря затянулось до середины XVI столетия, то последние остатки Византийской империи на материке — Морея и Трапезунд — перешли под власть турок значительно скорее.

Известие о падении Константинополя вызвало в Морее панику, и оба деспота — Фома и Димитрий Палеологи — даже собирались бежать на Запад, но затем отказались от своего плана и остались в Мистре. Впрочем, о независимости от султана уже не приходилось мечтать: политическая ситуация в Морее открывала для Мехмеда постоянные возможности для вмешательства.
Уже в 1453 г. страна была охвачена феодальным мятежом, который возглавил Мануил Кантакузин, один из потомков василевса Иоанна VI Кантакузина. Его поддержали морейская знать и албанцы, жившие на Пелопоннесе и составлявшие наиболее боеспособный элемент греческой армии. Кантакузин вел переговоры с венецианцами и генуэзцами, но те ограничились долгими дебатами в правительстве и щедрыми посулами грекам. Опасаясь султана, обе республики отказались от вмешательства в дела на Пелопоннесе.

Палеологи были бессильны справиться с мятежом и обратились за помощью к туркам. В октябре 1454 г. войска наместника Фессалии Турахан-бега нанесли поражение албанцам и заставили мятежников признать суверенитет деспотов, но и Палеологам пришлось расплачиваться за победу: они должны были вносить султану колоссальную ежегодную подать — 12 тысяч золотых монет.

Эта дорогой ценой купленная победа деспотов оказалась, по существу, иллюзорной: феодальная знать Пелопоннеса обратилась через голову правителей Мистры к Мехмеду, и 26 декабря 1454 г. в Стамбуле был подписан составленный на греческом языке указ султана, который даровал высшей морейской аристократии (перечисленной поименно) различные привилегии, сохранять которые Мехмед клялся и кораном, и своей саблей, — зато феодалы Морей вместо зависимости от деспотов признавали зависимость от Стамбула. Отпадение виднейших феодальных фамилий Пелопоннеса ослабляла и экономическую, и военную мощь Морей. Оно не отдаляло, а скорее приближало завоевание Пелопоннеса турками.

И действительно, уже в конце 1457 г. султан стал готовиться к экспедиции против Морей. Когда он двинулся в путь, ему навстречу поспешили послы Палеологов, везя с собой золото для уплаты дани. Мехмед взял деньги, но не остановил похода: 15 мая 1458 г. турецкие войска вступили на Пелопоннес. Почти нигде они не встретили сопротивления — только защитники Коринфа, руководимые Матфеем Асаном, героически сопротивлялись туркам. Город страдал от нехватки продовольствия, стены крепости непрерывно обстреливала артиллерия (ядрами служил мрамор античных построек), но Асан не сдавался, пока не был вынужден уступить настояниям епископа Коринфа. 6 августа, после нескольких месяцев осады, Мехмеду были: вручены ключи от города.

Сдача Коринфа положила конец сопротивлению. Деспоты приняли требования султана и согласились уступить туркам крупнейшие города Пелопоннеса: Коринф, Патры, Калавриту, Востицу. В их руках оставалась лишь ничтожная часть Морейского государства, за которую они должны были платить ежегодно 3 тысячи золотых монет. К тому же деспот Димитрий обязался отправить в гарем Мехмеда свою дочь Елену, славившуюся красотой.

Мир с турками продержался недолго. На этот раз инициатива разрыва принадлежала греческой стороне. В 1459 г. восстал деспот Фома, поддержанный частью пелопоннесской знати. Напротив, деспот Димитрий твердо придерживался протурецкой ориентации, и антитурецкое восстание перешло в гражданскую войну между греками. Фома занял очищенную турками Калавриту и овладел крепостями, принадлежавшими Димитрию. Даже в то время, когда турецкая армия вторглась на Пелопоннес, братья Палеологи не нашли путей к примирению и продолжали грабить владения друг друга. Папа призывал западноевропейские державы оказать помощь Фоме, но дальше призывов и обещаний дело не продвигалось.

Между тем Мехмед с большим войском снова вступил в пределы Морей. В начале 1460 г. он был уже в Коринфе и потребовал к себе Димитрия. Антитурецкие настроения настолько усилились к этому времени, что даже покорный султану Димитрий не решился появиться в ставке Мехмеда и ограничился посольством и подарками. Тогда Мехмед послал войска к Мистре и без сопротивления занял столицу Морей. Димитрий сдался туркам. После падения Мистры греческие крепости стали сдаваться одна за другой, и в июне 1460 г. отчаявшийся Фома Палеолог покинул Пелопоннес и бежал на Корфу. Торжествуя победу, Мехмед посетил венецианские владения на Пелопоннесе, где его подобострастно встречали подданные Республики св. Марка. Только кое-где еще продолжалось сопротивление, особенно упорное в крепости Сальменик, расположенной недалеко от Патр. Хотя город был взят, комендант крепости Константин Палеолог Граитца держался в акрополе до июля 1461 г., тщетно умоляя итальянских правителей о помощи. Его мужество произвело впечатление на турок: когда Сальменик в конце концов сдался, его защитники (вопреки турецким обычаям) получили свободу. Османский визирь говорил, что Граитца — единственный настоящий мужчина, которого он встретил в Морее.

Морейское государство перестало существовать. Только неприступная крепость Монемвасия не была взята турками. Фома подарил ее римскому папе, который пытался удержать город с помощью каталонских корсаров, но в 1462 г. там утвердились венецианцы.

Одновременно с Мореей в руки турок перешел и Трапезунд. Трапезундская империя еще и в XV в. производила на путешественников впечатление богатой страны. Все проезжавшие через Трапезунд европейцы единодушно восхищались ее виноградниками, покрывавшими холмы, где на каждом дереве вились виноградные лозы. Но источником богатств Трапезунда было не столько виноделие, сколько торговля с Причерноморьем, Кавказом и Месопотамией. Через порты Трапезундской империи уходили корабли в Каффу, а старинные торговые дороги связывали страну с Грузией, Арменией и странами по Евфрату.

Венецианцы и генуэзцы пытались укрепиться в Трапезунде, но, хотя им удалось построить свои замки вблизи столицы, их положение здесь было гораздо менее прочным, нежели в Галате и Пере. Многочисленная армянская колония имела здесь своего — монофиситского — епископа.

Феодальное землевладение в Трапезундской империи продолжало в XIV—XV вв. укрепляться. От императора держали свои лены крупные светские сеньоры. Одни из наиболее влиятельных, Мелиссины. располагали плодородной областью Иней с ее виноградниками и развитым железоделательным производством; рядом с Инеем лежала область Воона, сеньор которой Арсамир мог выставить в начале XV в. 10 тысяч всадников; горные пути в Армению контролировали Каваситы, взимавшие пошлины со всех путников и даже с послов Тимура.

До середины XV в. Трапезунд практически не подвергался турецкой опасности, если не считать неудачного набега 1442 г. Положение изменилось, как только к власти пришел Мехмед. В 1456 г. турецкая армия вторглась в греческие владения, и императору Иоанну IV Комнину удалось удержать трон лишь после того, как он обязался платить туркам дань в 3 тысячи золотых монет. Однако энергичный авантюрист Иоанн IV, который проложил себе путь к престолу убийством собственного отца, не думал складывать оружие. Он пытался создать против Мехмеда коалицию, куда должны были войти и грузинские князья-христиане, и мусульманин Узун Хасан, хан «белобаранной» орды, тюркского племени, занимавшего район Диарбекира в Месопотамии. Чтобы скрепить союз, Иоанн IV выдал за Узун Хасана свою дочь Феодору, слава о красоте которой гремела по всему Востоку. Но в 1458 г. Иоанн IV, вдохновитель коалиции, умер, оставив четырехлетнего наследника Алексея, вместо которого стал править регент Давид, брат Иоанна.

Попытка добиться союза с западными державами не удалась. Именно в это время при папском дворе действовал францисканец Людовико, авантюрист, выдававший себя за путешественника и уверявший, будто государи Эфиопии и Индии только и ждут, чтобы ударить с тыла на гонителя христиан Мехмеда. Предъявленные Людовико письма с восторгом читались в Риме и в Венеции, на францисканца сыпались награды и титулы — пока не выяснилось, что он обманщик. Сам Людовико скрылся, избежав кары, но его авантюра еще более подорвала шансы и без того непопулярной на Западе идеи вмешательства в восточные дела. Как бы то ни было, реальной помощи Трапезунду ни Рим, ни другие государства Европы не оказали.

Тем временем регент Давид, уповая на поддержку Узун Хасана, потребовал от Мехмеда снижения дани. Это было фактическим объявлением войны. Турецкие войска в 1461 г. двинулись к Черному морю. Целей похода никто не знал. По словам Мехмеда, он вырвал бы и бросил в огонь тот волос в собственной бороде, который догадывался о его тайне. Прежде всего турки без боя овладели Синопом, находившимся в союзе с Трапезундом. Затем турецкие войска направились к Эрзеруму, минуя трапезундскую территорию, — по-видимому, Мехмед собирался нанести удар союзнику Комнинов Узун Хасану, Хан «белых баранов» не решился на войну и запросил мира, султан великодушно согласился, предпочитая бить врагов поодиночке. Трапезунд был предоставлен своей судьбе.

После недолгих переговоров турецкого визиря с протовестиарием Георгием Амирутци (впоследствии его обвиняли в предательстве) город был сдан 15 августа 1461 г. Давида Комнина, его родню и высших вельмож отослали на корабле в Стамбул, жителей Трапезунда выселили или отдали в рабство победителям. Через некоторое время турки овладели последним остатком империи — горной областью, принадлежавшей Каваситам. Добровольная капитуляция Давида Комнина не спасла ему жизни: как многие знатные пленники Мехмеда, он был вскоре брошен в темницу и в ноябре 1463 г. казнен.

Разрозненные, оставленные без активной поддержки с Запада, парализованные страхом перед могуществом турецкого султана, последние греческие и латинские государства одно за другим переставали существовать. Лишь несколько островов, когда-то входивших в состав Византийской империи, сумели сохранить жалкую полунезависимость до середины XVI столетия.